Один день в жизни

Один день в жизни Наполеона и Жозефины

Он завтракает один, торопливо и неряшливо, но обедает с Жозефиной.

Автор: Кристоф Пинсмаль .

С 1804 г. ежедневная жизнь семейной пары Бонапартов должна была соответствовать требованиям протокола Императорского двора. В дальнейшем

Наполеон и Жозефина располагали собственной личной прислугой (офицеры и слуги) и личными апартаментами. Они жили раздельно в одном дворце и до обеда не виделись.

День Императора был организован согласно его статусу главы государства, Императрица же посвящала свое время выполнению возложенных на нее социальных обязательств. Интимные моменты были редки, времени, чтобы расслабиться, не хватало.

Пробуждение: от 6 до 7 утра.

Констан Вейри, первый valet de chambre (камердинер), входил в спальню Императора, неся зеленый костюм французского стиля из тонкого сукна с шелковистой отделкой двойной ширины, с манжетами и воротником, вышитыми золотом, белый кашемировый жилет, черные бриджи и шелковые чулки. За ним следовал Рустан, верный мамелюк, спавший на койке за дверью.

В первую очередь, по приказу Императора, который ненавидел затхлый запах, Констан открывал окна, чтобы проветрить помещение. Во всех комнатах, где находился Бонапарт, жгли алоэ; эту привычку он перенял в Египте.

Поднявшись, Император сразу же одевал халат и зеленые или красные шлепанцы, которые он изнашивал до дыр. Тем временем входил его личный секретарь и подавал почту, которую Наполеон сам вскрывал перед камином. Затем он читал газеты и выслушивал список ждущих аудиенции.

Туалет: от 7 до 9 утра.

Затем он принимал своего костюмера (М. Де Ремюза до 1811 г., граф де Тюрен с 1811 по 1814 гг.), гранд-маршала (Дюрок) и, по назначенным дням, первого доктора (Корвизар ) и ординарного хирурга (Эван).

Наполеон обсуждал с доктором или valet de chambre городские слухи, что он очень любил, или болтал о камердинерах и ссорах между ними. Констан подавал ему черный или оранжевый цветочный чай в чашке на позолоченном подносе.

Император шел в ванную и долго плескался в горячей воде (иногда по часу), что считалось хорошим средством против хронических запоров и дизурии (затрудненного мочеиспускания). Выйдя из ванны, он одевал свой спальный наряд: фланелевый жилет, рубашку из хлопка, вельветовые брюки и украшенный халат из мягкой белой фланели зимой, белого канифаса летом. Перед тем, как лечь спать, он еще наматывал на голову мадрасский шарф, застегнув его спереди.

Наполеон начинал свой рабочий день в этом домашнем одеянии, сначала диктуя секретарю. В экстренных случаях он принимал в передней министров. За это время valet de chambre подготавливал комнату для одевания. Что достаточно удивительно, Император брился сам - в то время это не было распространено - большинство мужчин поручали свою бороду услугам парикмахера или камердинера.

Констан подготавливал ванночку для бритья, а Рустан держал на тумбе большое зеркало. Наполеон пользовался бритвами с перламутровыми рукоятками, украшенными золотом, изготовленными его ювелиром Бьенне. После он мыл руки миндальной пастой или гвоздичным мылом и окунал голову в серебряный бассейн соответствующих размеров, специально предназначенный для этой цели.

Поковырявшись в зубах, он чистил их зубной щеткой, которую предварительно макал в зубную пасту, и полоскал рот смесью холодной воды и бренди. Зубы его находились в прекрасном состоянии, так как он тщательно заботился о них. Дюбуа, зубной врач Наполеона, использовавший специальный императорский набор золотых инструментов, иногда проводил рутинные осмотры.

Бонапарт обрезал ногти на руках с помощью исключительно острых ножниц (по требованию их дюжинами поставлял Бьенне). Каждые две недели Тобиас Кениг, немецкий еврей, приходил в комнату для одевания делать ему педикюр.

Раз в неделю приходил Дюплан, стилист-парикмахер Его Величества, чтобы подстричь Наполеону волосы. К концу периода Консулата, вероятно из-за возрастного лысения, заметного на портретах, нарисованных после 1803 г., Бонапарт начал носил короткую прическу. Солдаты стали называть его "Бритоголовый".

Процедура умывания заканчивалась щеточным ритуалом - еще одна привычка, позаимствованная в Египте. На голову Наполеона выливался одеколон, затем Император жесткой щеткой протирал грудь и руки, а камердинер энергично тер спину и плечи. "Сильнее, сильнее!" - говаривал Наполеон, - "Три, как тер бы осла!"

Как только столь длительные приготовления были окончены, Бонапарт одевался. Он надевал фланелевую нательную фуфайку (с 1808 г. он носил на ней крошечный черный сатиновый кошелек. Внутри находилась порция яда, вначале приготовленного по рецепту Кабаниса, позже, в 1812 г., поставляемого Эваном). Затем шли рубашка и жилет. Констан обувал его в туфли с золотыми пряжками и натягивал чулки, закреплявшиеся вверху эластичными подвязками. Наполеон надевал тонкие льняные или фланелевые краги, бриджи из белого кашемира или брюки в обтяжку, светлый миткалевый галстук, черный шелковый воротник и большую подвязку Почетного Легиона. Поверх шла униформа.

В будние дни он носил униформу гвардейской кавалерии, а по воскресеньям или праздникам одевал форму полковника пеших гренадеров (Фонтенбло № 261). Медали, крест Почетного Легиона (Фонтенбло № 138) и крест Железной Короны (Фонтенбло № 187) пристегивались к пуговицам. (В конце правления был добавлен Croix de la Réunion - орден, учрежденный 18 октября 1811 г. - Фонтенбло № 152). Констан вручал ему платок, смоченный одеколоном, табакерку (Фонтенбло № 112), карманный лорнет и коробочку с анисом и лакричником. Но никаких денег. Если возникала нужда, например, если Император хотел подать милостыню, он звал своего aide-de-camp (адъютанта) или камергера. Перед тем, как выйти из спальни, Император брал с собой свою знаменитую черную шляпу (которую начал носить в 1802 г.) (Фонтенбло № 290).

Распоряжения: от 9 до 9:30 утра (часто до 11 утра)

Гранд офицеры Короны и офицеры обслуживания ожидали в салоне Комнаты Славы. Убранство комнаты осталось со времен Луи XIV. На потолке в виде Минервы была изображена королева Мария-Тереза; настенные пейзажи почернели. Кресла и откидные стулья позолоченного дерева покрывали гобелены Бове.

Камергер объявлял о приходе. Первыми стояли, по их праву, принцы императорской семьи и Империи, кардиналы, гранд офицеры, обслуга Императрицы, принцы и принцессы; затем президенты основных государственных учреждений и главы парижской власти. Все они были одеты в наряды, соответствующие их титулу или положению, или носили униформу, соответствующую званию. Все блистали своими украшениями и носили шелковые чулки и туфли. Ровно в девять в салон входил Император. Камергер представлял присутствующих по порядку протокола. Все стояли кружком и Император подходил от одного к другому, коротко беседуя с каждым, всегда по каким-либо административным или политическим вопросам. Он давал знак об окончании часа распоряжений и начале часа частных аудиенций. Стоя перед камином, Император принимал тех, у кого имелись специальные просьбы. В общем, распоряжения и аудиенции не длились более получаса, но часто процедура затягивалась до 11 часов. Время, назначенное для завтрака, 9:30, соблюдалось редко.

Завтрак: 9:30 утра или 11 утра (максимум 7 минут)

В ожидании той минуты, когда Император позовет подавать на стол, еда разогревалась на печи в углу приемной. Наполеон завтракал один, за небольшим столиком на подножке из красного дерева, который поспешно устанавливался в гостиной по окончании аудиенций. Возле стола стоял дворцовый префект. Обслуживал Дюнан, дворецкий Императора. Он раскладывал серебряную посуду и плоские серебряные тарелки с гравированными императорскими ветвями. Также он отвечал за всегда простое меню: два супа, жаркое, кремовый десерт, две закуски, еще четыре десерта (компот, фрукты, сыр и конфеты) и кофе. Наполеон выбирал то, что ему нравилось и обычно не ел, а проглатывал еду быстро и неряшливо. Он заканчивал завтрак в семь минут.

Император любил цыплят, по-провансальски, фрикасе или жареных. Он всегда требовал, чтобы еда была приготовлена хорошо. Слабостью его были жареная рыба, пирожные, цыплята vol-au-vent и итальянские макароны, покрытые толстым слоем пармезанского сыра. Он пил только пяти- или шестилетнее вино "Шамбертен", по шесть франков за бутылку, и всегда разбавлял его водой. Наполеон брал с собой винный запас, даже отправляясь в поход. На о-ве Св. Елены отсутствие "Шамбертена" стало для него тяжкой утратой. Начиная с 1811 г., Император завтракал, держа на коленях сына, давал ему пробовать соус и немного вина (воду с каплей вина) (MV 4705). Мадам де Монтескье, гувернантка короля Рима, протестовала. На таких маленьких семейных собраниях иногда присутствовала Императрица Мария-Луиза, весьма радостно воспринимая их. Наполеон всегда веселился в компании детей. До того, как родился король Рима, он играл с племянниками, сыновьями Гортензии и Луи, детьми Каролины или Элизы, которых приводили к нему. За завтраком Наполеон также принимал артистов и ученых; Тальму, одного из самых частых посетителей, Вивана Денона, генерального директора музеев, и Фонтена, официального архитектора. Часто приглашались такие художники, как Жерар или Давид, для того, чтобы сделать зарисовку из придворной жизни.

Обычно после кофе Император возвращался к работе. Но время от времени он "закрывал лавочку" и спускался вниз по лестнице увидеться с Императрицей. Ему нравилась живая атмосфера, царившая на завтраках Жозефины. На какое-то время он расслаблялся с гостями жены. Позже, во времена Марии-Луизы, настроение за столом Императрицы было довольно мрачным и Наполеон мог задремать в кресле.

Кабинет: с 9:30 утра до 6 вечера

Окно слабо освещенной комнаты выходило в сад. Основным предметом мебели был письменный стол со множеством выдвижных ящиков с позолоченными бронзовыми ручками и клешнеобразными ножками. Этот роскошный предмет использовался только для подписей. Император предпочитал работать на небольшом столике на ножке, стоявшем у камина (MM 50.11.1). В глубине комнаты стояло четыре книжных шкафа и громадные часы с маятником. Текущие документы, бумаги и справочные книги хранились в шкафу со стеклянной дверцей, стоявшем у стены против камина. Сверху Наполеон установил конную статую короля Пруссии Фредерика II, человека, которым он восхищался. У окна был установлен стол личного секретаря. Одна из дверей выходила в заднюю комнату, забитую книжными шкафами и столами-бюро. Именно здесь Император встречался с глазу на глаз со своими министрами. Еще дальше находилась картографическая комната, украшенная в практической, функциональной манере. В ней стояли большие столы и в специальных отделениях хранились прекрасно выполненные карты.

Персонал наполеоновского кабинета был богат не столько числом, сколько в смысле личностей. Основной фигурой был личный секретарь или министерский секретарь. Эту позицию занимало три человека, которые сильно влияли на личную жизнь Наполеона. Бурьенн, до 1802 г.; Меневаль, с 1802 по 1809 г.; и Фейн, в 1813 и 1814 гг. С 1806 по 1809 г. Императором была введена должность секретаря-регистратора прошений, в сущности являвшаяся почетной должностью, предоставленной одному из протеже Жозефины. В качестве секретаря кабинета высоко ценился Кларк, будущий военный министр, но в 1805 г. он был назначен губернатором Вены. В 1809 г. Наполеон возложил эту обязанность на начальника бюро переводов при кабинете, насчитывавшего в 1812 г. 10 сотрудников. Баклер д'Альб, талантливый картограф, возглавлял бюро картографии, его помощниками были два инженера-географа. Находясь в непосредственном распоряжении Наполеона, он должен был постоянно обновлять карту передвижения войск, отмечая разноцветными булавками новые позиции. Он также помогал подготавливать будущие операции, пользуясь тем же булавочным методом. Последним из непосредственных сотрудников Императора был библиотекарь. Барбье, занимавший эту должность с 1807 по 1814 г., высоко оцененный за свою работу и Университете и Галликанской церкви, был одним из самых влиятельных советников. "Я никогда не знал границ моей работоспособности", - любил говорить Наполеон. Действительно, он считал, что его сотрудники должны быть похожи на него. Он безжалостно заставлял их работать до полного изнеможения и не представлял, что может быть иначе. Диктуя секретарю, Император вышагивал туда-сюда по комнате. Чем более точными и выразительными становились его мысли, тем быстрее он диктовал. Наполеон не беспокоился, успевает ли Меневаль или Фейн записывать. Это было их работой - облечь в надлежащую форму, добавить недостающие слова или исправить неправильно произнесенные имена. Каждый министр приносил и клал папку, заполненную бумагами, требующими разрешения. Император прочитывал все из них или прослушивал их содержимое, и делал на полях заметки. Он с поразительной легкостью переходил от одной темы к другой. Он улаживал вопросы войны, международных отношений, флота или общественных работ. Он подписывал тысячи писем, либо полным именем, либо простым N при переписке с суверенами. Он заверял бюджеты министерств, пересчитывал и исправлял расходы и умудрялся сэкономить. Наполеон исключительно редко собирал совет. Нудным и долгим собраниям он предпочитал личные встречи с министрами, высокопоставленными сановниками или генеральными директорами. Государственный секретарь Маре, герцог де Бассано, мог быть вызван в любой час дня или ночи, точно так же, как и Старший судья, министр юстиции Ренье, герцог де Масса. Кроме того, Наполеон находил время работать журналистом в "Мониторе", официальной императорской газете, в которой он публиковал статью за статьей в ответ на нападки английской прессы.

Время от времени Император чувствовал необходимость прерваться и брал себе выходной. Он мог оставаться в Тюильри и рыться в библиотеке, декламируя монолог или бубня одну и ту же первую строку какой-либо баллады. В другие дни он мог отправиться на охоту; необходимость в упражнениях заставляла его гоняться за дичью. Или, в сопровождении гранд-маршала или простого адъютанта, он объезжал строительные площадки города.

Обед и вечер: от 6 до 9 вечера

Император ужинал вдвоем с Императрицей, чаще всего в салоне его апартаментов. Обед по расписанию начинался в 6 вечера, но работа часто затягивалась. Жозефина, всегда очень пунктуальная, часто по часу ждала в своих апартаментах, пока Наполеон не будет готов обедать. С обедом Бонапарт обходился так же, как и с завтраком, с той же легкостью и скоростью. Мария-Луиза требовала от него большей пунктуальности и заставляла проводить за едой более 15 минут. Наполеон обещал постараться.

Вечером в гостиных Императрицы собирались знакомые Императорского дома или обслуга. Они либо собирались для беседы в кружки, либо группировались вокруг игровых столов. Здесь никогда не ставили деньги, а пользовались специальными фишками, которые разработал Виван Денон. Наполеон сидел за столом и чаще не столько болтал с дамами, сколько играл в карты. В 9 вечера, позже всего в 10, вечеринка заканчивалась, так как очень часто Император ускользал в личный кабинет или уезжал смотреть постановку в Оперу или Théâtre Français .

У Наполеона не было определенного времени, когда ложиться спать. Улегшись, он иногда просил Жозефину почитать ему. В других случаях он немедленно засыпал. Нам известен случай, когда Талейран всю ночь просидел на диване, потому что Император неожиданно задремал посреди разговора. Наполеон никогда не спал всю ночь. Для него достаточно было три часа сна, после чего он вставал и в тишине спящего дворца снова принимался за работу (Давид). Под рукой всегда был секретарь, приносили шоколад или мороженое, иногда легкую закуску. "Состояние моего разума таково," - говорил он, - "что если в любое мгновение я проснусь и встану, никто по моим глазам не определит, спал я или нет, а мои предписания будут настолько же свежи, как и в любой другой момент на протяжении дня." Также известно, что он заказывал ванную, перед тем, как возвратиться в постель, сразу, как забрезжит рассвет. Еще три часа сна.